Тем не менее, он был почти напуган тем, что крестьянин, поддавшись ее искусству обольщения, растаял, как воск: чтобы прочитать историю Эльдафьорда, она пустила в ход все свои способности.

Винга, в свою очередь, была в недоумении. Девушка, Ингер-Лизе, была на редкость хороша собой, но ей никак не удавалось привлечь внимание Эскиля, как она ни старалась. Что происходило с парнем?

Но как только девушка заговорила, Винга все поняла: эдакая самодовольная, жеманная дурочка!

Видя, что ее сын попал в трудную ситуацию, она тут же сказала:

— Эскиль, будет лучше, если ты сейчас отправишься наверх и поможешь отцу. А мы тут сами все прочитаем.

Мы, это означало: она и хозяин!

Эскиль с облегчением встал, и Винга проводила его до двери. Там она сжала его руку и сказала:

— Это хорошо, Эскиль, что ты не попался в ее сети. У тебя еще много времени впереди, ты встретишь еще красивых девушек.

— Тише… — попросил ее Эскиль, и Винга с удивлением посмотрела на него. И она увидела на его лице горечь, причину которой не понимала.

Эскиль возвращался обратно в состоянии отупения, будучи не в силах ни на чем сосредоточиться. Он забыл даже про Йолинсборг с его привидениями, стоящий на вершине холма, он даже ни разу не взглянул в ту сторону.

На кухне он увидел Сольвейг. Он кивнул ей, стараясь не смотреть на нее.

— Твой отец у Йолина, — взволнованно произнесла она. — Он находится там уже долго.

Эскиль снова кивнул, чувствуя себя совершенно ни на что не способным. Пугливо и растерянно взглянув на него, она сказала:

— Эскиль… Ты ведь не собираешься снова идти наверх, в Йолинсборг?

— Куда идти? Ах, да… Нет… Я не знаю, во всяком случае, один я туда не пойду. Но если отец пойдет туда, я пойду с ним.

— Я не хочу, чтобы ты ходил туда, Эскиль, не хочу!

И тут он взорвался. Взявшись за спинку стула, он стукнул им об пол.

— Я хожу туда, куда мне хочется! — раздраженно произнес он и направился к выходу.

Но в дверях он остановился, подумал и вернулся назад.

— Прости меня, — с сожалением произнес он, видя ее окаменевшее лицо. — Я не хотел обидеть себя, Сольвейг. Я просто… раздражен. У меня плохое настроение.

— Ничего, — ответила она, и тут вошел Терье и сердито спросил, почему в кухне такой беспорядок. Он не терпел в своем доме никакой небрежности.

Эскиль отправился в свою маленькую комнату.

Вечером все собрались в гостиной Терье. К этой комнате у Терье было особое отношение: целый год она бывала заперта, и гости могли любоваться ею, лишь стоя в дверях. Но Винга, вернувшись из дома Ингер-Лизе, всплеснула руками и воскликнула: «Ах, какая у них внизу чудесная гостиная!» Ее слова задели Терье за живое. И он впустил их в свою гостиную: пусть полюбуются творением его рук!

В самом деле, в комнате был идеальный порядок, все было настолько превосходным, что становилось не по себе. «Бедняга…» — подумала Винга, которой Эскиль рассказал по дороге кое-что о нем. У Терье были просто навязчивые идеи.

— Кстати, — сказала она. — Мне там, в деревне, сказали, что есть одна дама, которая более чем охотно согласилась бы стать вашей домоправительницей, господин Йолинсон. Вами интересуется столько женщин!

— А, Хильда… — ответил Терье с гримасой раздражения. — Ее я брать в дом не собираюсь! В мой чудесный дом? Она слишком толста и неуклюжа, люди будут смеяться надо мной.

Винга подумала: хорошо, что Хейке не слышит эти слова. Ей хотелось как-то подбодрить и воодушевить этого явно приторможенного в умственном развитии человека, но ответ его не настраивал на дружеские излияния.

Они сидели и негромко разговаривали, чтобы не разбудить мальчика.

Разговор шел о вещах повседневных. Хейке и Винга рассказали о своей поездке в Эльдафьорд.

— Тебя и в самом деле оказалось нелегко найти, Эскиль, — сказала с улыбкой Винга. — Никогда в жизни мы не задавали людям столько вопросов. Но наконец мы нашли рыбака, который довез нас сюда на своей лодке. Ах, как мы обрадовались, снова увидеть тебя, Эскиль!

— Ты знаешь, где ты теперь находишься, мой мальчик? — с улыбкой спросил Хейке.

— В Эльдафьорде, конечно.

— Да, но в какой части Норвегии?

— В Вестланде. Хейке покачал головой.

— Вестланд — это слишком широкое понятие. Я же имею в виду более конкретное название.

— Нет, этого я не знаю.

— Так вот, если отсюда провести прямую линию — через горы и долины, прямо на восток, то попадешь точно в долину Людей Льда!

У Эскиля отвисла челюсть.

— Неужели?

— Вот именно.

— Значит, мы так далеко ушли на север? Ах, отец, давай отправимся туда!

— Нет, что ты! Нам нечего делать там. И если бы даже мы отправились туда, путь этот был бы очень длинным. Нам пришлось бы сделать большой крюк, а на это у нас нет времени. К тому же меня пугает эта долина. Вам обоим, простым людям, бояться нечего. Мне же… Однажды я уже встречался с Тенгелем Злым. С меня хватит. Я поклялся тогда, что никогда больше не пойду на это. Давайте лучше поговорим о делах насущных. Значит, вы оба убеждены в том, что вас кто-то преследовал?

— Да, — хрипло произнес Терье Йолинсон. — Раньше я не верил в это. И все эти страшные истории только раздражали меня. Но то, что мы слышали, господин Линд, было ужасно. Это было просто неописуемо.

Хейке кивнул.

— Я верю больше тебе, чем моему фантазеру-сыну, — сказал он. — Теперь уже поздно туда отправляться, но завтра утром, если хотите, я могу сходить туда с вами.

— Хорошо, — сказал Эскиль, обращаясь к Терье. — У отца особые способности распознавать присутствие колдовских сил и бороться с ними.

— Ну, ну, — возразил Хейке. — Это вовсе не так. Сам я мало на что способен, но мне помогают… Об этом не стоит теперь говорить. Мы собирались немедленно уехать вместе с Эскилем отсюда, но если речь зашла о привидениях и человеческих смертях, нам придется заняться этим.

Вид у Терье был растерянный. У него не было ни малейшего желания снова возвращаться туда.

— Совершенно очевидно, что мы напали на след, — с жаром произнес Эскиль. — Теперь мы знаем, где находится клад.

Клад?.. Эти слова возымели действие. Никто не мог лишить Терье Йолинсона его законного наследства! Это было написано на его красивом, но — ах! — хитром и упрямом лице.

— Хорошо, — угрюмо произнес он, — я пойду с вами. Но я думаю, что нам следует взять с собой священника…

— Священник — это неплохо, — с улыбкой произнесла Винга. — Но я уверена, что Хейке уладит это дело куда лучше.

— Нет, Винга, — предостерегающе произнес Хейке. — Это будет совсем не то.

— Сейчас в деревне есть священник, — вставила Сольвейг. — Он пришел исповедовать старого Борда Трондсона.

— Тогда я предлагаю тебе, Терье, взять завтра рано утром с собой священника, — спокойно заметил Хейке. — Священники хорошо справляются с духами грешников, покоящихся в не освященной церковью земле. Но против злых духов они бессильны.

— Стало быть, ты сам хочешь заняться ими? — хрипло произнес Терье.

— Я попытаюсь, — смиренно произнес Хейке.

Он с трудом заставлял себя смотреть на Терье. Каждый раз, когда он видел его, в памяти его всплывали горькие картины. Торжествующее лицо Сёльве с желтыми глазами. Его смех, когда ему удавалось уколоть Хейке какой-нибудь щепкой…

Он инстинктивно взглянул на свое предплечье: там все еще были заметны шрамы от уколов.

Глаза у Терье не были желтыми. В остальном же он был поразительно похож на Сёльве.

Хейке задумался над сказанными Эскилем словами. Что Терье временя от времени «исчезает» из реальности, становится плоским, словно картинка. Вернее, он становился тенью — плоской, лишенной глубины. Хейке не воспринимал так Терье. Во всяком случае, здесь, в доме, да и Эскиль видел его плоским только в окрестностях Йолинсборга. Одно было ясно: в человеке этом были какие-то странности. Он не был привидением, подобно Ансиоле. Не был он и призраком. Абсолютно ничего этого не было в нем. Хейке научился различать признаки привидений. Нет, Терье был скорее всего воплощением кого-то, жившего прежде. Или, может быть, кто-то хотел жить в нем дальше и вселился в его душу?